События в Южной Осетии и вокруг в начале августа 08-го изучают и обсуждают непрерывно уже второе десятилетие.
Краснодар. 8 августа — Новая Кубань. И определяют по-разному: как авантюру Саакашвили (почти везде, включая Грузию); как «российскую агрессию» (слова приспешников Мишико в пору его власти); как возвращение былой государственности, особенно в отношении Абхазии; как шаг в параде суверенитетов, с широким размахом иных шагов и звеньев, от Косова до Турецкой Республики Северного Кипра.
В этом множестве оценок достойна внимания разница: сегодня, спустя десять лет, эти события видятся в том же качестве, как тогда, – или же в ином?...
Такой парадокс не новинка: когда, скажем, в 1965-м Сингапур, отчасти неожиданно, откололся от Малайзии, это выглядело не слишком значимо. Но спустя десять лет событие 1965-го определяли как ИСТОРИЧЕСКУЮ ВЕХУ; запущенная тогда стратегия развития Сингапура стала примером подражания; а уж потом сей самый крохотный из «азиатских тигров» становится образцом экономического и социального.
Южную Осетию пока не назовешь островом процветания. Хотя прошедшие 10 лет по-особому высветили тогдашнюю ситуацию: и террор Мишико против осетин, и пятидневную войну (иногда дни считают иначе, но по-любому речь идет о второй неделе августа); и приоритеты тогдашних и последующих лидеров, от Эдуарда Кокойты до Аллы Джиоевой и Вадима Бровцева. И нет спора о том, что РЮО получила такой импульс развития, которого не дождалась бы в подчинении тбилисским властям.
Как развивались события? В начале августа 2008-го мировое информпространство взорвали слова «Цхинвал», «Осетия». Как верно пишет университетский аналитик З.Качмазова, немногие из западных слушателей и телезрителей слышали до этого о Цхинвале и Южной Осетии, когда новостные бюллетени сообщили о попытке грузинской армии взять под контроль Цхинвал, мощном артиллерийском обстреле города со стороны оснащенных грузинских войск.
Российская реакция была предсказуема. Сперва, правда, долго не могли найти Минобороны РФ «пресловутого А.Сердюкова». (Лирико-драматическое отступление - журналисты иронизировали в ту пору: вот бы вместо него министром обороны - …беременную испанку. Бред? Нет: в те же недели в Африке, в Экваториальной Гвинее, подверглись угрозе интересы Испании, и их минобороны Карме Чакон, на пятом месяце беременности, вмиг, за пять часов долетела до места событий - пресечь угрозу удалось с помощью вооруженных сил сразу).
В Южной Осетии и регионе в целом уже через день последовал адекватный ответ. Вплоть до вступления войск РФ в Гори и угрозы радиолокационной станции вблизи Тбилиси. Результат известен…
Не будем повторять цифры потерь, цитировать профессионалов и даже вспоминать коллег из разных стран, проявивших высочайший профессионализм и мужество в Рокском ущелье и вокруг. (Автора этих строк тогда особо поразил героизм журналистов младшего поколения, от Иры Куксенковой до Александра Коца). Отметим иное –как видятся события 2008-го в перспективе и в формате ретро. Веха – или нет?
Перспектива очевидна. Своего рода продолжение 2008-го – «вежливые люди» в недавнюю пору воссоединения Крыма с Россией. (Вспомним: всё больше официальных лиц в Европе называют это воссоединение законным и необратимым). Ситуация в Новороссии тоже отчасти перекликается с той поддержкой, который получили в 2008-м наши союзники в Цхинвале и вокруг.
Формат ретро тоже весьма примечателен. В рапорте Конгресса США об анализе событий 2008 г., с опорой на российские источники, приводится мысль о том, что динамика конфликта уходит своими корнями в 1920-е гг. Заглянуть столь далеко безумно интересно – но это отдельная тема. Сейчас же – о том, что боевые действия 2008-го, угрожавшие интересам нашей державы, ее союзников, отрабатываются с начала 1990-х. И наше противодействие – с тех же пор. События эти живы в лицах. (А к ним ниже еще вернемся). Таков, например, ветеран Чечни, минобороны и председатель Совбеза РЮО Анатолий Баранкевич, руководивший отпором агрессорам Мишико в первые сутки пятидневной войны.
При всех провокациях наследников Саакашвили, как РЮО, так и Абхазия ныне самодостаточны; о том говорит и признание их суверенитета отдельными государствами, с такими универсальными, авторитетными, непотопляемыми лидерами, как никарагуанский президент Д.Ортега или сирийский Б.Асад.
Оказались верными прогнозы десятилетней давности: спустя годы республики не станут царствами внутреннего хаоса. К счастью – не стали. Конечно, отдельные моменты напряженности неизбежны. Но нет ничего подобного потокам крови, хлынувшим например, в пору азербайджанских противостояний «Муталибов-Везиров-Эльчибей-Алиев», или гражданской войне между сторонниками разных тбилисских властей в 1990-е. Такая мера устойчивости, которую демонстрируют в Цхинвале и Сухуме, для Кавказа желательна и получает признание в цивилизованном зарубежье. Наш регион, Кубань, как и некоторые иные в РФ, развивает интенсивные, всё более разносторонние связи с РЮО и особенно с Республикой Абхазия.
И формат ретро, и перспективу ярко высвечивают знаковые лица. Едва ли не самым харизматичным оказался в 2008-м президент РЮО (2001-2011) Эдуард Джабеевич Кокойты, которого нынче часто именуют Цицерон-физрук. Выпускник родного Цхинвальского вуза по специальности «учитель физической культуры», годами им и работавший, эрудированный, красноречивый, он умел представлять страну на разных уровнях и, оказавшись не у дел, особенно после 2017, не сдается. Тем более возраст репродуктивный, чуть за 50. И сегодня вокруг Кокойты какой-то блок, инициативная группа; и он, извлекший уроки из судьбы Януковича, гибко ищет новые варианты в меняющейся ситуации. Возникает неизбежная аналогия. Такую же активность, как Кокойты, какое-то значимое время проявляли в этом важном пограничье лидеры, утвердившиеся в пору противоборств: от приднестровца Игоря Смирнова (годящегося в отцы цхинвалскому Эдуарду) до первого президента постсоветского Крыма Юрия Мешкова. А политические симфонии Абхазии являют ту же мелодию: «первыми голосами», новыми лидерами друг за другом оказываются именно те, кто зарекомендовал себя в период уже достаточно давней войны 1992-1993 гг.
Судьбу человека ли, страны ли, проекта и прочего меряют по-разному. В том числе – десятилетиями; оно и понятно: обозримо, в отличие например от полувека, - но не замкнуто быстротекущим одним годом…
В масштабе десятилетий модель, неизбежно кровавая, непростая, парадоксально бывает совместима со стабильностью, с устойчивыми геополитическими приоритетами. Не поспоришь с теми, кто представляет давние события как репетицию позднейших, хотя суть может быть разной. Увидеть их и глазами 2008 г., и с сегодняшней колокольни, с пригорка 2018 - значит приоткрыть секреты системы развития 1980-2000-х, не всегда прозрачной, отчасти потаенной…
Читайте новости в нашем Телеграме.
