Издание «Новая Кубань» пообщалось с заместителем руководителя краснодарской краевой общественной организации «Кубанский плацдарм» Евгением Александровичем Порфирьевым, который рассказал о находках времен Великой Отечественной войны и о том, как работают «хранители памяти» Кубани.
«НК»: Евгений Александрович, давайте поговорим об истории вашего отряда. Расскажите, сколько лет «Кубанскому плацдарму»?
Е. П.: Поисковый отряд «Кубанский плацдарм» как юридическое лицо был оформлен 6 мая 2014 года. То есть ему буквально недавно исполнилось 9 лет. Но до этого мы работали как самостоятельное обособленное подразделение без образования юридического лица в составе других поисковых организаций. Поэтому отряду, в целом, наверное, лет 30.
На сегодняшний день в отряде числится порядка 150 человек. В составе нашей организации есть несколько отрядов. Наиболее крупные и активные из них находятся в Апшеронске, Туапсе, Сочи, Анапе, Геленджике, Новороссийске, Крымске, Абинске и, соответственно, в Краснодаре. К нам приходят самые разные люди. Это и люди гражданских специальностей, и действующие военнослужащие, ветераны, сотрудники МВД, ФСБ, полиции и армии. Это самые разнообразные люди, которые объединены идеей патриотического воспитания молодежи, восстановления и сохранения исторической памяти. Цель нашей работы — заполнение белых пятен истории, поиск незахороненных останков бойцов Великой Отечественной войны и увековечение памяти погибших при защите Родины.
«НК»: Вы работаете только в Краснодарском крае или в поиске задействованы и другие регионы России?
Е. П.: В основном, это Краснодарский край, чуть в меньшей степени — Адыгея. Иногда мы принимаем участие в других соседних субъектах. Неоднократно выезжали в Крым и работали с местными поисковыми отрядами. Также и они отправляются к нам для работы на «Вахтах Памяти». А так, представители нашей организации работают в разных субъектах. Я от Мурманска до Краснодара копал практически везде. Кроме того, я в принципе начинал заниматься поисковой работой в Мурманской области. Это было в 1985 году.
Чаще всего мы находим боевые незахороненные останки, которые лежат в траншеях. То есть мы работаем именно по передовой линии фронта. Это преимущественно Крымский и Абинский районы, основные находки по бойцам — именно в этих муниципалитетах. Дополнительно большой блок работы, которым, наверное, кроме нас, на Юге России особо никто не занимается — это авиапоиск, поиск мест падения самолетов. На сегодняшний день обнаружены и обследованы места падения 441 самолета, в том числе — 351 советского. Также на местах падения наших самолетов обнаружены останки 139 летчиков.
«НК»: Какая находка для поисковика самая запоминающаяся?
Е. П.: Знаете, мне часто задают этот вопрос, и на него сложно ответить. Каждая находка по-своему уникальна. А самая ценная — та, которая позволяет установить имя воина. Это может быть солдатский медальон, награда, номер мотора, найденный на месте падения самолета. Именно вот эти вещи, благодаря которым наш солдат снова обретает имя, дают возможность передать его родственникам либо захоронить воинские почести, но уже не как безымянные, а с именем.
«НК»: Как часто удается установить личность или найти родственников бойцов по найденным останкам?
Е. П.: Я эту статистику делал для себя. В среднем, удается установить личность 1 бойца из 10 найденных. Как правило, это не солдатский медальон, не награда, а какая-то именная вещь. Солдатский медальон, с учетом того, что боевые действия в Крымске и Абинске велись уже в 1943 году, а осенью 1942-го медальоны были сняты со снабжения, попадается, в среднем, 1 на 30 человек.
Если говорить о боевых наградах, то они попадаются еще реже, потому что в 1943 году, а тем более в 1942-м, они еще не были так распространены, как в 1944-1945 годах. Поэтому, в среднем, на 300 бойцов попадается 1 боевая награда.
«НК»: Обращался ли «Кубанский плацдарм» за помощью к государству?
Е. П.: Вы знаете, мы принципиально даже не открывали счет. За все 9 лет существования нашего отряда не получили ни копейки бюджетных денег. Это наша принципиальная позиция. Мы считаем, что делаем то, что для души. Может, это не совсем корректный пример, но кто-то увлекается рыбалкой, кто-то — охотой. Это, все-таки, достаточно денежно затратные мероприятия. Мы, в свою очередь, занимаемся поисковой работой. То есть это то, что мы делаем для души, и мы готовы тратить свои небольшие средства на это, но при этом никто никогда не сможет сказать, что мы делали это за деньги.
«НК»: Не могли бы вы рассказать о поднятом самолете «Messerschmitt 109»?
Е. П.: «Messerschmitt 109» (немецкий одномоторный поршневой истребитель-низкоплан, используемый в авиации во время Второй мировой войны — прим. ред.) мы нашли достаточно давно. Действительно, некоторых эта история всколыхнула. Обнаружили мы его в районе мемориального комплекса «Сопка Героев». Пилот — Фридрих Карл Бьюман. Он был сбит нашим пилотом 3-го истребительного корпуса в бою в районе Крымска. И нехарактерность этой истории для нашего региона была связана с тем, что останки летчика достаточно хорошо сохранились, и, когда я его вытаскивал из кабины, он практически розового цвета был. Мы его упаковали в мешки и передали представителям «Volsbund» (Народный союз Германии по уходу за военными захоронениями — прим. ред.). Насколько я знаю, он сейчас захоронен в Апшеронске на сборном немецком кладбище. Эта история была интересна сохранностью останков пилота.
«НК»: Насколько нам известно, недавно вы подняли в Краснодарском крае немецкий самолет «Focke Wulf».
Е. П.: Самолет был найден пару недель назад в районе села Безымянное под Горячим Ключом. Это был «Focke Wulf 189», так называемая «Рама», самолет-разведчик. Эта находка была интересна тем, что находилась недалеко от туристической тропы, и на протяжении всего этого времени обломки самолета найдены не были. Даже местные поисковики никогда о нем ничего не слышали. И только один из туристов, который случайно решил срезать расстояние, сошел с тропы, отошел немного в сторону и наткнулся на обломки самолета, показал их нам. Оказалось, что оба члена экипажа выпрыгнули с парашютами и, судя по всему, были убиты в перестрелке, потому что это было на территории, которая контролировалась на тот момент советскими войсками. И, поскольку ни в расположение своей части они не прибыли, ни в наших документах нет упоминания о том, что были взяты в плен немецкие летчики, скорее всего, они погибли.
Точно могу Вас заверить, что любой найденный немецкий самолет интересен тем, что, в отличие от пехоты, он имеет более-менее сохранившиеся архивы. И найденный немецкий самолет позволяет установить конкретное имя нашего летчика или зенитчика, который этот самолет сбил. Он позволяет вспомнить о человеке и почтить его память. Это точно не самая знаковая находка, а самолетов «Focke Wulf» мы нашли достаточно много.
«НК»: Насколько хорошо сохранились детали самолета?
Е. П.: Это не то, что вы себе представляете: лежит самолет, в который можно залезть. Все места падения самолетов, так или иначе, в послевоенные годы были отработаны бригадами сборщиков металлолома. За сданный металлолом раньше начисляли трудодни. Поэтому на сегодняшний день, если самолет не ушел куда-то глубоко в землю либо не находится в каком-то труднодоступном районе и горной местности, например, в заповеднике, где ограничено перемещение гражданских лиц, то это просто разбросанные по поверхности обшивки, дюралевые фрагменты. И самая крупная часть — это какой-нибудь коленвал от мотора. А так, фактически ничего крупного не остается, и среди этого множества мелких фрагментов наша задача — найти номер самолета или номер мотора, по которым в дальнейшем удастся установить судьбу экипажа. В первую очередь, это касается советских самолетов.
Во время поиска самолета «Focke Wulf» были найдены редуктор, фрагменты мотора, который характерен именно для этой модели самолетов. И был найден шильдик (информационная табличка — прим. ред.), на котором тоже был указан тип самолета «Focke Wulf 189». А поскольку иных самолетов данного класса в районе села Безымянное сбито не было, то совершенно очевидно, что это тот самый самолет. Он был найден буквально в двух километрах от данного населенного пункта, и, судя по разбросу обломков, падал он именно со стороны «Безымянки».
«НК»: Какие были причины крушения самолета «Focke Wulf 189»?
Е. П.: Причина крушения — огонь с земли. Это написано у немцев в документах. У других 2 членов экипажа наблюдались 2 выбросившихся парашюта. И поскольку в редукторе пулевые пробоины были калибра 12,7 миллиметров, то можно с уверенностью утверждать, что он был сбит расчетом зенитного пулемета ДШК.
При раскопках отсутствовало практически все. То, что там было найдено, — это фрагменты обшивки, трубчатые каркасы, остекление кабины. Видно было, что самолет горел, потому что попался разорванный в огне боекомплект. Самолет был вооружен несколькими пулеметами калибра 7,92 миллиметров и после падения, когда он горел, все эти патроны в огне взорвались.
Он упал на очень крутой склон, врезался под самой вершиной. Поэтому по ширине полоса была примерно метров 30 и дальше метров на 100 по склону вниз сползали обломки. Личности экипажа также удалось установить. Командир воздушного судна — Варенбург Виктор. Bordschutze (Прим. ред. — воздушный стрелок) — Генрих Штрассер. Более того, пилот был гауптман, по-нашему — капитан, и он был командиром этой авиационной разведывательной группы, которая летала на «Фоке Вульфах».
В поисковых работах участвовали 4 человека.
«НК»: Почему Вы придаете большее значение авиапоиску?
Е. П.: Я отвечу на этот вопрос так: если ты находишь останки солдата, то от тебя мало что зависит. То есть, если у него есть с собой именная вещь, то ты его установишь. Если у него нет именной вещи, как это бывает в большинстве случаев, то он таким и останется и будет похоронен безымянным. В случае с авиацией все совсем по-другому. На месте падения практически всегда можно найти какие-то номерные детали, и судьба летчика, установление его имени, зависит от качества проведенных поисковых работ. Конечно, фактор удачи и случайности присутствует и там, но в большей степени это зависит от профессионализма участников экспедиции. И тот факт, что из 139 летчиков в 137 случаях установлены их имена, говорит о том, что наша команда достаточно профессионально подготовлена.
Имя своего первого летчика мы устанавливали 10 лет. И за эти 10 лет возникло понимание того, как должна строиться работа по авиапоиску. В первую очередь, это изучение архивных документов. Мы создали своего рода уникальную базу, в которую на сегодняшний день включена информация примерно о 5600 самолетах, принимавших участие в воздушных боях на Кубани. Поэтому сейчас, когда мы находим какой-то номер самолета или мотора, то это уже вопрос быстродействия компьютера: вбить данные в программу и получить данные о летчике, об обстоятельствах воздушного боя, кем и когда был сбит. Кстати говоря, когда к нам обратились ребята из поискового отряда «К-95», когда они нашли самолет «Пе-2» в районе хутора Ханьков (населенный пункт в Славянском районе Краснодарского края — прим. ред.)), собранная нами информация помогла в кратчайшие сроки установить имена экипажа.
«НК»: Под Геленджиком не так давно поисковики подняли штурмовик «ИЛ-2». Вы участвовали в данных работах?
Е. П.: Его поднимали наши коллеги, друзья, ребята из поискового отряда «Черномор» города Геленджика. Наша роль в поднятии этого самолета заключалась только в архивном сопровождении. То есть мы подсказывали им, где искать номер мотора, и когда они его нашли и очистили, то мы установили имя летчика и всю информацию передали коллегам из «Черномора». Сейчас ребята будут заниматься только реставрацией обломков и, возможно, созданием какой-то музейной экспозиции на базе «ИЛ-2».
«НК»: Что вы считаете самым важным в проведении поисковых работ?
Е. П.: Не хочу показаться банальным, но фраза «Человек, не помнящий своей истории, не имеет будущего» очень актуальна. Мы видим, что произошло на Украине, когда была переписана история, когда настоящую историю просто удалили из информационного поля и предложили альтернативную версию. То, что делаем мы, не позволяет забыть истинную историю наших предков, нашего государства.
Мы стараемся наиболее значимые истории излагать на бумаге, издаем бесплатные книги и раздаем их по музеям, по различным организациям патриотической направленности, школам. Это делается для того, чтобы люди это читали и знали правду. В ходе поисковой работы зачастую сталкиваешься с такими историями, которые, будучи ранее неизвестными, достойны того, чтобы о них снимали фильмы.
Читайте новости в нашем Телеграме.
